Поездка Хильды и Катрена в поместье Ледоломов.

Хильда и Катрен стояли у дорожного святилища где-то в холде Бледный Берег. Невдалеке виднелась большая деревня, засыпанная осенним снегом, а особняком стоял большой дом в три этажа. Снег падал на здоровые ветвистые ели, окружавшие всю местную цивилизацию, как южное море окружает крохотный остров. Холодное небо потемнело и на нём зажглись звёзды.

Катрен, мгновения назад бывший в куда более тёплом и уютном месте, сразу же осмотрелся вокруг.

- М... И тут ты жила? В этих местах? — сказал он.

- Да! Именно здесь, - воскликнула Хильда и тут же остановила данмера. - Щас, постой. Я кое-что должна рассказать.

- Ну, расскажи, - процедил Катрен и сжал зубы от стужи. – Фух, ну и холодрыга! А я даже плащ не захватил…

- Я как-то этого ещё не рассказала, слушай. Моя семейка. Я так тебе не назвала их имён. Короче, мама – это такая небольшая женщина, её зовут Эдда. Она скромная – так её и называй.

- Вот сейчас бы… сейчас бы суджамма не помешала, брр,  - тихо бормотал Катрен, но  быстро умолк, чувствуя, что для девушки это действительно важно.

- …потом старший братец. Широченный ублюдок, уверена. Его зовут Харальд. Не знаю, кем он себя мнит и как к нему обращаться, - продолжала Хильда.

- Эдда… Харальд, - тихо вторил Катрен немеющими губами, стараясь запомнить имена.

- …младшенькому ещё лет восемнадцать. Зовут Игмунд. Никакого звания нет, ему и обращение полным именем – комплимент, - продолжала Хильда.

- Ох… и надо же еще не произвести впечатления высокомерного ублюдка… как на тебя, - рассуждал Катрен, - Погоди-ка… Эдда... Харальд… Игмунд... а отца? Какие же у вас сложные имена...

- Ну и отец. Хилгрунд, - имя отца Хильда проговорила сквозь зубы. – Не вздумай сказать его имя без «тан», а лучше сразу – «тан Ледолом».

- Тан. Это… вроде консул? Советчик? – спросил Катрен.

- Ну, скорее, приближённый ярла, один из его военачальников. Владеет этой землёй, так что не смей его оскорблять на его земле! – сказала Хильда и ещё раз повторила для Катрена, - Короче так: мать - Эдда, старший - Харальд, но ты подожди, как он сам себя вести будет, младший - Игмунд, отец - тан Ледолом.

- Да… Надеюсь, он меня сразу с порога не огреет секирой, - сказал Катрен с нервной усмешкой, - а потом не сделает мне это… как её… дорогу. Как называется, когда вокруг столба ходит и кишки свои же на него наматываешь?

- Да ладно тебе! Он же норд, а не какой-то скрытный отсосин из Мораг Тонг – он кричит, прежде чем напасть, - сказала Хильда.

- А, то есть ли он орёт – я бегу. Я быстро бегаю.

- Так, Рен, пойдём! Мы сейчас не кишки на столб наматываем, а вокруг да около топчемся. Идём!

- Хотя нет, наверное. Так нордов казнят, а мне он просто голову отсечёт и дело с концом, - рассуждал Катрен на ходу и внезапно остановился. – Погоди!

- Хм? – Хильда сама встала и повернулась к Катрену.

- Оружие надо убрать, наверное. А то точно с порога прибьёт. Подумает, что я враг.

- Видишь мужика? Это хускарл. Ему и отдадим оружие.

У дверей стоял суровый мужчина в полной стальной броне, смотревший на них сквозь щели. Хильда быстро пошла к нему, сделав какой-то жест.

- Угу, хуск… Отдам, скамп с ним, - сказал Катрен и остановился, оставив весь церемониал на Хильде.

- Остановитесь! Перед вами дом тана Ледолома и его семьи! Кто вы и зачем вы пожаловали? – грозно пробасил хускарл.

- Я дочь Хилгрунда... кхм, тана Ледолома, Брунхильда. Пожаловала семью навестить, - официозно проговорила Хильда. Этого отцовского хускарла она не знала.

Катрен молча поглядел на Хильду. Тот не знал, уместно ли ему сейчас представляться, но вопрос этот высказывать не стал.

Хускарл склонил голову набок и посмотрел через щели в шлеме на данмера. а потом просто пропал в дверях и затопал куда-то внутрь поместья.

- Уф, слушай, - начал Катрен шёпотом. – Мне-то как представляться, если твои спросят?
Хм... Катрен, мне кажется, это хороший знак! Если бы нас хотели прибить – прибили бы тут. А представляться? Лучше... лучше я сама тебе представлю.

- Ладно, - кивнул Катрен.

А покамест дверь снова отворилась и в дверях появилась небольшая старушка в белом платье.

- Х-хильда? Хильда? Хильда, это ты? – высоким, но хриплым голосом заговорила старушка.
Хильда встала на месте. На неё нахлынули воспоминания. Разные: плохие и хорошие, режущие стыдом и отдающие теплом, те, которые хотелось бы забыть навек и те, которые забыть – всё равно что золото в реку кинуть. Мать чуть-чуть изменилась с их последнего разговора: она поседела, доброе лицо покрылось морщинами, она стала ниже, - но это всё ещё была Эдда Ледолом. Мама.

- Ой, что ж... Ух... Ты заходи давай, заходи! – снова сказала Эдда и перевела взгляд на Катрена. - И это, юноша-данмер с тобой пришёл или Клаус его просто так на морозе держал?

Катрен, старавшийся никого не напрягать своим данмерским присутствием, почти не смотрел на Эдду, а потом перевёл взгляд на Хильду. Та отмерла.

- Да, мама. Да, это мой друг. Катрен Сарети.

- Здравствуйте, сэра Эдда, - почтительным тоном произнёс Катрен и столь же учтиво поклонился.

- Ну хорошо-хорошо. Заходите оба, только оружие Клаусу отдайте, а то... – начала Эдда и тут заметила манеры Катрена, - Ой, ну не надо этих поклонов, милый мальчик... И оружие сдайте Клаусу. Он его прибережёт, да и вы не забудете.

Катрен сдержал свою улыбку, Хильда – нет. Оба сдали своё оружие хускарлу и пошли внутрь.

- Видишь, я же говорил, что они тебя ждут, - прошептал Катрен перед тем, как они вошли в поместье.
Поместье было богатым. На каменном полу тут и там валялись медвежьи шкуры, на стенах висели щиты и мечи, перекрещенные за ними. А ещё там висело два баннера Ледоломов: красное небо и молот, прямо древком разламывавший голубой лёд. Катрен, сам повидавший немало богатых домов за свою жизнь, остановился и оглядел всю эту красоту. «Ну и домище,» - очень тихо произнёс он.

- Ну, мама... – начала Хильда, но продолжить не смогла. Ей сразу хотелось спросить об отце, но родной дом отвлёк её от тяжёлых мыслей.

- Где же прочие родичи? – спросил про себя Катрен. Потом он украдкой глянул на Хильду, но та держалась молодцом.

- Игмунд, спускайся давай! Ужинать будем! – крикнула Эдда.

- Да, мам, - раздался громкий голос сверху. - Отец вернулся?

- Пока нет, у нас просто гости. Важные!

Хильда решила, что очень и очень зря не предупредила семью о своём приезде. Послышались шаги сверху, а мать, услужливо указав на большой обеденный стол, пошла в комнату, откуда очень и очень приятно пахло едой.

- Пойдём, Рен. Сядем. И ещё, сядь в середине стола. Во главе сидят старший брат и отец, - сказала Хильда, сама садясь сбоку.

Катрен понял для себя, что самого тана на месте нет, но есть мать и брат. Это хорошо. Тем не менее, он всё ещё держался за девушкой и послушно сел сбоку, рядом с подругой.

- Фух, пока что… пока что неплохо, - проговорила Хильда.

- Ага. Но, судя по всему, тана в доме нет, - сказал Катрен и по привычке принюхался. Он понял, что безумно голоден и что за весь день он выпил только пару чашек чая.

- Да, и это меня волнует… - сказала Хильда, а потом всё же добавила. – Скамп, я надеялась сразу узнать, простил ли он меня или нет.

Тут из кухни вышла Эдда с большой тарелкой. Это была свинина с картофелем и мёдом. От тарелки шёл очень приятный мясной душок. Эдда поставила огромную тарелка со столь же огромный куском на стол.

- Ну, может, ещё придёт, - тихо шепнул Катрен, изо всех сил стараясь не смотреть голодными глазами на еду.

- Вот! Щас я вам по кусочку отрежу - и вот, ешьте. Что пить будете? – хозяйственно спросила Эдда. Нет, она совсем не изменилась. Уж если она готовила обед или ужин, то садилась только тогда, когда все будут удовлетворены и до этого момента не хотела ничего знать. – Мёд есть. Его сколько угодно пейте, пока буянить не начнёте. У нас свой сорт!

- Мама... Да, давай этот мёд! – сказала Хильда.

Катрен из вежливости ждал, пока ответит Хильда, но всё же глянул на неё украдкой. Его взгляд будто говорил: «Что, и мёд надо пить? Иначе обидятся?»

- Сера Катрен всегда пьёт везде только местное, - добавило Хильда, лишний раз перестраховавшись.

- Да, тем более, раз это ваш… особый мёд, сэра Эдда, - также учтиво добавил Катрен. Мёд этот Катрен решил-таки Хильде припомнить, да и сам напиток лишь попробовать, чмокнуть губами, расхвалить, но дальше не пить.

- Ну вот! Игмунд, ты слышал гостей. Достань по бутылочке, будь добр, - сказала Эдда и принялась делить огромный кусок мяса.

- Да, мам, - без эмоций сказал Игмунд и пошёл в кладовку. Это был молодой нордский юноша, мускулистый. Одет был в обычную одежду, поверх которой был надет меховой нагрудник. Катрен провёл его взглядом, а потом обратил всё внимание на Хильду.

- Он всегда такой угрюмый? – шёпотом обратился Катрен к Хильде, но тут же одёрнул себя и спокойно сложил руки на груди, чтобы не показаться невежливым.

- Я была ничуть не радостнее, в своё-то время. Считай, что да, - так же тихо прошептала Хильда. Катрен лишь кивнул.

Когда Эдда закончила с мясом, она сама села напротив Хильды, далеко от концов, предназначавшимся главным воинам семьи.

- Ну, мой долг хозяйки исполнен, можем начать говорить… - сказала Эдда скорее со смехом, чем с какой-либо гордостью. - Где же ты пропадала, Хильда, моя милая... Как живёшь?.. Кто друг твой? Кто... ладно, слишком много вопросов, я тебе сказать не даю.

Катрен незаметно улыбнулся такому потоку вопросов. Он представил на месте этой дамы свою собственную мать, которая точно также могла бы его расспрашивать. Будь она жива.

- Да ничего, мам, всё в порядке... Я пропадала... ну... – тут Хильда замялась, а потом без прекрас начала говорить о себе. - В гильдии Магов я училась. Восемь лет с небольшим.

- Ага... волшебница, значит? И что, сложно было учиться или легко? Где училась? Нордов много было? Ой, опять я закидала тебя вопросами… - заговорила Эдда.

Катрен почтительно слушал и в разговор не встревал. Вместо этого он пытался отыскать глазами младшего братца, который пока не приходил, и изредка поглядывал на мать Хильды. Он старался прикинуть её возраст и пытался уловить семейное сходство матери и дочери. Игмунд вскоре вернулся из кладовки с тремя бутылками, которые он расставил перед матерью, сестрой и Катреном, но только после настороженного взгляда в его адрес. Все же сделал вывод, что Эдда ему нравится, пусть той явно было меньше лет, чем на сколько она тянула, а вот братец лишь вызывал подозрения своей угрюмостью.

- Да не, мам, правда, спрашивай у меня просто всё! У меня секретов от тебя нет, - сказала Хильда и широко улыбнулась. - Учится было... ну, легко, конечно.

Хильда сказала это с гордостью и, в общем-то, не соврала. Уроки гильдии перед отцовскими тренировками - ознакомительный урок для трёхлетних.

- А, и ещё. Я в Виндхельме училась, там нордов правда много. Больше, чем других рас всего, - добавила девушка.

- Мммм, это... это интересно, я приму к сведению, - сказала Эдда без тени презрения или недоверия, - Ну, а что за магия? Там, ну... - начала старушка и замолкла, не решаясь даже предполагать каким заклятьям выучилась там её дочь.

- Я маг огня... Не-не-не, всё в порядке, я ничего не сожгу! Не беспокойся, мам... А, и ещё Изменение выучила и Восстановление. Ну, то есть, я лечить раны умею, - объяснила Хильда.

- Это верно. Сэра, ваша дочь – отличный маг, - сказал Катрен и кивнул. Тот хорошо удерживал торжественную улыбку и мясо ел маленькими кусками, чтобы не съесть все сразу и не просить добавки, будто он у себя дома. Еда, к слову сказать, была очень вкусной, хоть, на его взгляд, и жирный. Хотя… крысиного мяса точно не жирнее.

- Ух. Ну, молодец, Хильда. Лечить раны - это полезно, - сказала Эдда, пусть она понятия не имела, что такое Восстановление и Изменение. Младший братец же немножко поёрзал на стуле и покосился на Хильду со скрытым страхом, что Катрен тут же заметил.

- Да и за себя постоять можешь! Это тоже отлично! - снова похвалила Эдда дочку.

- А вы, молодой... - тут Эдда замялась, не решившись назвать Катрена "молодым человеком", - юноша. Юноша. Кто вы? Вы тоже из гильдии Магов? - последний вопрос прозвучал с сомнением, но не с подозрением.

- Нет, сэра, - сказал Катрен и вежливо склонил голову. - К магии я отношения не имею. Я… лучник, - сдержанно ответил он, а потом снова добавил, - и поддерживаю интересы Эбонгардского Пакта.
Хильда тут замолчала. Она не хотела рассказывать о жизни самого Катрена, пока он сам был рядом для этих целей.

- Лучник, значит? А что же ты с волшебницей? Друг, коллега? - сказала Эдда и переменилась в лице, когда тот упомянул Пакт. Улыбнувшись, она перевела взгляд на дочь и спросила. - Стой, Хильда, а ты в армию пошла?

- Эм... ну, нет, - начала Хильда. - Катрен - мой друг... Друг -и- коллега, если быть точнее. Мы вдвоём... ну, сказать по правде, нас целая организация, мы ищем артефакты и исследуем их.

- Именно так, - добавил данмер и опять покосился на братца, надеясь увидеть его реакцию. Тот обвёл глазами их обоих, чуть нахмурившись.

- А! А. Ага, ясно, - сказала Эдда, немного помолчав... Но она была слишком доброй и радостной, чтобы сникнуть полностью. - Ну, то есть вы прям спускаетесь в руины за артефактами и, ну, прям продираетесь к ним с боем, так? – снова спросила матушка.

- Да, да. Это самая жёсткая часть нашей работы, но мы всё выносим и своих не бросаем. Катрен, вот, не даст соврать, - сказала Хильда.

Да, команда работает очень слаженно, - подтвердил Катрен кивком головы. Он понимал, что здесь уже лёд стал потоньше.

- Ага... Это хорошо. У вас дело какое-то в наших местах иль нет? - снова спросила Эдда.

- Да... да нет, мы, ну, я. Я хотела к вам заскочить, после стольких-то лет, а Катрен со мной пошёл за компанию. Он хороший, доверять ему можно, - сказала Хильда.

Катрен искренне улыбнулся Эдде, пусть и боялся, что в её вопросе есть какой-то подвох. На деле же, Эдда лишь широко ему улыбнулась, только братец снова посмотрел на данмера с недоверием. Тот всё же почувствовал себя неуютно под взглядом этого рослого детины.

- Ну, а вас что произошло? Где отец, где Харальд? - спросила Хильда, решив отвести тему разговора от неё и Рена.

- У нас? Ой, Хильда, конечно. Негоже так много спрашивать и ничего самой не говорить, - смутилась старушка-Эдда. - Харальд на войне, Хильда. С ним там... – тут Эдда замялась, но на её лице появилась очень довольная улыбка, - он до центуриона дослужился, во что твой братец сделал!

- А... поздравляю! - воскликнула Хильда. Ей хорошо удалось скрыть равнодушие, если не презрение.
Катрен тихо порадовался, что второго громилу они сегодня не увидят, и сделал щедрый глоток мёда. Мёд у Ледоломов делать умели и любили, потому никакой гадостью он ему не показался.

- Он само Его Величество видел. Тот хорошо о нём отозвался! Харальд ещё его слова точно передал в письме… Вот так, - сказала Эдда. - Только он давно нам не писал.

- Ух... молодец, однако! - сказала Хильда. На то, что тот не писал, она решила не говорить ничего. Крик "Не пишет, потому что сдох! Поделом!" сейчас как-то не поймут. Катрен тоже сдержал чувство, но уже не ярость, а язвительность. Он едва заставил себя не поморщиться от упоминания короля нордов. Он был уверен, что Пактом управляют данмеры, а Йорунн – марионетка в их руках. Катрен также понадеялся, что Хильдин папаша тоже где-то «заработался» и сегодня не придёт.

- Да... а отец скоро должен вернуться. Его ярл вызывал по важному делу, - сказала Эдда.

Слова Эдды, будто сказанные в ответ на его мысли, чуть не заставили Катрена поперхнуться картошкой. У Хильды самой похолодело внутри... С одной стороны, она пришла сюда объясниться с отцом, с другой - близкая встреча её пугала. Катрен незаметно коснулся её руки, хотя и сам уже не предчувствовал ничего хорошего. «Хотя надежда умирает последней, вдруг он отличный мужик?» - подумал Катрен про себя: «Хильда же вон какая прекрасная во всех отношениях девушка.»

- Вот, всё-таки, неспокойная душа. Он бы мог оставаться дома и гонцов рассылать, но он везде воочию присутствует и дела сам ведет, - проговорила Эдда с тёплой любовью и уважением.

- М, а, хорошо! Как раз, вот, и с ним переговорим... Чем он занят? - спросила Хильда, чтобы отвлечься от мыслей.

- Ну, всё тем же самым, чем же ещё тану заниматься? На земле нашей бандитов гоняет со своими хускарлами, из деревень ярлу зерну и солдат его Величеству отчисляет. Ну, знаешь, - объяснила Эдда.

- Аа... - протянула Хильда. Тут уже никакое "молодец" не сорвалось с её губ. Она посмотрела на Игмунда. - А ты, братишка, чем тут занимаешься? - спросила она.

- Я-то? Я тренируюсь тут, - хрипло сказал Игмунд. Тот слишком долго молчал, чтобы сразу начать говорить звонко.

Катрен слегка развернул лицо в сторону молодого норда. Меру было интересно узнать и о нем тоже. «Наверное, он, как и его брат, мечтает потопать на войну и стяжать там славу дуболома… то есть Ледолома» - решил эльф про себя.

Тут Игмунд прокашлялся и буквально расцвел на глазах. Хмурое выражение лица испарилось, на смену ей пришла улыбка.

- Я на топорах сражаюсь, и на мечах, и из лука стреляю! Меня отец иногда с собой в поедки водит, когда где неспокойно, - с энтузиазмом произнёс он, а потом что-то вспомнил и продолжил, - Я неделю назад медведя убил большущего! А год назад у нас вообще беда чуть не случилась. Гиганты напали на одну из наших деревень, так я самому высокому за огромную даль прямо в глазницу попал! Тот тут же свалился, дурак проклятый!

- Игмунд! Следи за языком, Шора ради! - вскинулась Эдда.

Катрен с удивлением отметил перемену в лице младшего. Он понял, что тот хмурился и молчал только потому, что его не замечают взрослые и говорят о чём-то своём. Предположение было верным, и Катрен сдержал лезшую на лицо улыбку. «Сера Игмунд тоже хочет стяжать славу?» - прямо спросил данмер.

- Да, мам... - юноша сник, но ненадолго. - Ну, славу... Хочу славу, хочу! Но, так-то, мне просто нравится отцу помогать, - просто закончил Игмунд.

- Похвальное желание. Когда в подчинении много земель и людей, очень нужна толковая помощь, - сказал Катрен, ловя на себе каждый взгляд Игмунда. Хильда же ничего не сказала, только подумала без большой злобы: «Маленький Харальд. Хоть убийц гигантов мой папочка умеет воспитывать.»

- Игмунд у нас тоже молодец! - сказала Эдда, приобняв сына.

И Хильда, и Катрен приятно улыбнулись. Тёмный эльф уже не чувствовал прошлой ненависти к семье Хильды… Но их приятное настроение резко омрачилось. Тут открылась входная дверь и от двери послышался голос Клауса и другой, хрипловатый, но всё равно звонкий и твёрдый. Отец. Потом голос раздался с новой силой.

- Эдда, я вернулся! Ты где?!

- О, это Хилгрунд. Простите, я его встречу. Вы сидите, - сказала Эдда и пошла к дверям.

Катрен поднял взгляд от тарелки  и переглянулся с Хильдой. «Слушай, вставать с места надо для приветствия?» - спросил он шёпотом, но Хильда пропустила этот вопрос мимо ушей. На неё внезапно накатили воспоминания. Вернее нет, не воспоминания. Воспоминание. Как она, когда ей было одиннадцать, провалилась под лёд, а отец стоял и кричал ей выбираться самой. Сейчас её прошёл тот же холод, что и тогда. Катрен протянул руку и едва коснулся ее плеча, успокаивая. Он думал, что раз и сам нервничает от встречи с незнакомым мужиком, то Хильда точно как на иголках. Впрочем, он решил, что ему стоит немедленно взять себя в руки и предстать в лучшем свете.

- Вот... здравствуй. А чтой-то за запах? Ты медовый рулет приготовила? - слышался голос оттуда.

- Приготовила, да, сидим, едим, - начала Эдда.

- М, сидим, едим, значит. Вот меня подождать было не вариант, да?! - снова послышался суровый голос отца. Катрен сразу узнал эту ворчливую интонацию.

- Прости, Хилгрунд, но... у нас гости, - сказала Эдда.

- Гости, м?! Гости там знают, что нужно о себе заявлять ДО?! - сказал отец. Явно, что это было адресовано уже не Эдде, а невежливым гостям.  Хильда сжала губы, Катрен нахмурился.

- Клаус тупеет со возрастом, что ли, - заворчал отец. Его голос становился всё громче. Затем тан вышел из коридора, глянул на стол и  тут же встал, как вкопанный.

Хилгрунд поседел и покрылся морщинами, горды волосы стали короче, но он оставался тем же самым человеком, каким Хильда его помнила. Сильный лоб, большой уверенный подборок, глубоко посаженные глаза отливали серым, как и глаза самой Хильды. Бороды у него не было. Хилгрунд всегда считал бороду украшением, которое помогает на публике, а не в бою.

Хильда сама встала перед отцом, то же сделал и Игмунд, заслонив Хильду отцовскому взору. Хилгрунд беспардонно, пусть и не резко, сдвинул сына в сторону и своими глазами уставился на дочь.
В это время Катрен размышлял, стоит ему еще выпить меда или нет. Тут он увидел Хильдиного отца. Решив, что из -за стола все же надо встать - не замухрышка какой-то пришел, а консул, то есть тан, мер поднялся с места и вежливо поклонился Хилгрунду, уважая его ранг.

- Подойди-ка, дочка. Пожалуйста, - угрюмо сказал отец.

Хильда вышла из-за стола и сама сделала серьёзное лицо без тени страха. Хильда боялась этого человека две трети жизни. Хватит. Больше не надо.

Катрен пожалел про себя, что как следует не поговорил с Хильдой перед походом про отцов и детей.

- И где ж тебя носило... последние лет восемь-девять? - также угрюмо спросил отец.

- Я... кхм, я училась магии. Восемь лет. Добилась успехов, если это волнует, - сказала Хильда.

- Ммм. Ясно, это кто? - продолжил допрос Хилгрунд, махнув рукой на Катрена, даже не взглянув на него.

- Это Катрен. Мой друг и согильдиец, - также сухо ответила Хильда.

Сам Катрен посмотрел на Хилгрунда и тут же вежливо отвел взгляд, чтобы папаша не прицепился ещё сильнее, не приведи Вивек.

- Согильдиец? – спросил отец и посмотрел на данмера. - Это в гильдии Магов так ученики выглядят, да? - вид отца так и говорил: "если да, то печальное зрелище".

- Нет, мы не в гильдии Магов. Моя гильдия ищет древние артефакты и исследует их. Достаёт из древних и опасных руин.

- Древние артефакты достаёте? Ладно... и зачем ты пришла сюда? Тебе что-то здесь от НАС нужно? Денег там или моего влияния? - совсем угрюмо сказал отец. Тут Хильда подняла брови и чуть раскрыла рот от возмущения. Тем не менее, она нашлась что сказать.

Катрен, несколько секунд красневший от такого отношения тана к своей персоне, бросил быстрый встревоженный взгляд на нордку. «Давай. Скажи, что пришла мириться,» - напряжённо думал Катрен: «Отцы, они же любят своих дочерей. Зачастую, даже больше, чем сыновей. Немножко ласки, и он растает и будет как сахарный рулет.»

- Просто увидеться, да? - переспросил норд и хмыкнул. Он долго смотрел на Хильду. Смотрел тем самым длинным взглядом с холодной злобой, каким он глядел на подозреваемых во лжи или предательстве... Смотрел, а затем обнял крепко-крепко.

Хильда сама ничего не поняла. На секунду ей показалось, что отец решил свалить её с ног и сунуть в камин, что немудренно с его-то силищей: отец без труда поднял её над землёй и поставил после секунд пяти-семи.

- Я скучал, - сказал отец. - Присядь.

Сначала Катрен чуть не завопил от радости, но крик сдержал. Вместо этого он глядел в пол, чтобы скрыть ото всех свою искреннюю улыбку. Затем он всё-таки перевёл взгляд на них. На секунду в сердце словно кольнуло какое-то воспоминание из прошлого... Вот так же его собственный отец  любил возиться с Лирвен… Увидев, что Хильда села, он тоже, наконец, занял свое место.

- Ну что, едоки, есть для меня кусок или всё слопали? - с радостью сказал Хилгрунд. Эдда просто поставила перед ним тарелку с остатками рулета. Там было больше, чем в обычной порции. Старый отец сел за стол рядом с дочерью и посмотрел на данмера.

- Эй, так называемый "согильдиец", тебе как звать? – гаркнул Хилгрунд.

Катрен Сарети… сэра тан, - ответил норду как можно более спокойно - сэра тан Ледолом.

- Ух ты, Катрен, - сказал отец, будто пробуя иноземное имя на вкус. - А я, так, на всякий случай, не "сератан". Можешь меня и Хилгрундом звать. А то я, чессказать, уже устал от всяких "уважаемых танов" на сегодня. Сделаю такое исключение. На сегодня, - сказал отец и отрезал от рулета большой кусок.

Катрен кивнул. «Я вас понял.. с.. э... Хилгрунд» сказал он и улыбнулся.

- Ну, как жизнь вообще? - сказал Хилгрунд, глядя на дочку.

- Хорошо. Слушай, можно сразу вопрос? - спросила Хильда. Когда разговор отошёл от Катрена, тот уже окончательно успокоился  и с удовольствием доел последний кусок мяса на тарелке.

- Ну? - спросил отец.

- Можно остаться на ночь у вас? Вечер же, - начала Хильда.

- Да, конечно. Ты спи на своей, а твой "сератан"... ладно, пусть спит в харальдовой. Но только на эту ночь, - строго сказал Хилгрунд. – Я же так понимаю, ты сама за себя, так?

- Поняла, спасибо. Катрен, этой ночью ты спишь в харальдовой кровати! – воскликнула Хильда. На ней не осталось и следа волнения или страха.

Катрен лишь зашептал: «Но я не собирался оставаться… ох Б’Век, что мне тут делать...».

Остаток ночи отец и дочь провели за долгим разговором. Хилгрунд, будучи истинным нордом и ничего не скрывая, рассказал Хильде о своих чувствах. Признался, что страшно злился первые два дня после её ухода. Признался, что напряг уже абсолютно всех своих людей для её поисков на третий день. Признался, что плакал на пятый.  Первый год без дочери прошёл ужасно, и что на его землях пошли неудачи…

Со временем Хилгрунд смирился с тем, что дочь либо мертва, либо ушла.  И всё чаще, стареющий тан думал о том дне, даже если он может не наступить, когда они с дочерью снова встретятся. Хилгрунд поставил себе условие. Если дочь его будет сильной и сама за себя постоять сможет то он её только обнимет, как свою дочь… а если та будет слабой и будет жить засчёт других, то и скамп с этой попрошайкой.

И отец ни разу за вечер не раскритиковал, не сказал ничего против Хильды. Та только оправдывала его лучшие ожидания.